Иакова 3
|
Giacomo 3
|
| Братия мои! не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению, | Fratelli miei, non siate molti a far da maestri, sapendo che ne riceveremo un più severo giudicio. |
| ибо все мы много согрешаем. Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и все тело. | Poiché tutti falliamo in molte cose. Se uno non falla nel parlare, esso è un uomo perfetto, capace di tenere a freno anche tutto il corpo. |
| Вот, мы влагаем удила в рот коням, чтобы они повиновались нам, и управляем всем телом их. | Se mettiamo il freno in bocca ai cavalli perché ci ubbidiscano, noi guidiamo anche tutto quanto il loro corpo. |
| Вот, и корабли, как ни велики они и как ни сильными ветрами носятся, небольшим рулем направляются, куда хочет кормчий; | Ecco, anche le navi, benché siano così grandi e sian sospinte da fieri venti, son dirette da un piccolissimo timone, dovunque vuole l’impulso di chi le governa. |
| так и язык--небольшой член, но много делает. Посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает! | Così anche la lingua è un piccol membro, e si vanta di gran cose. Vedete un piccol fuoco, che gran foresta incendia! |
| И язык--огонь, прикраса неправды; язык в таком положении находится между членами нашими, что оскверняет все тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны. | Anche la lingua è un fuoco, è il mondo dell’iniquità. Posta com’è fra le nostre membra, contamina tutto il corpo e infiamma la ruota della vita, ed è infiammata dalla geenna. |
| Ибо всякое естество зверей и птиц, пресмыкающихся и морских животных укрощается и укрощено естеством человеческим, | Ogni sorta di fiere e d’uccelli, di rettili e di animali marini si doma, ed è stata domata dalla razza umana; |
| а язык укротить никто из людей не может: это--неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда. | ma la lingua, nessun uomo la può domare; è un male senza posa, è piena di mortifero veleno. |
| Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию. | Con essa benediciamo il Signore e Padre; e con essa malediciamo gli uomini che son fatti a somiglianza di Dio. |
| Из тех же уст исходит благословение и проклятие: не должно, братия мои, сему так быть. | Dalla medesima bocca procede benedizione e maledizione. |
| Течет ли из одного отверстия источника сладкая и горькая [вода]? | Fratelli miei, non dev’essere così. La fonte getta essa dalla medesima apertura il dolce e l’amaro? |
| Не может, братия мои, смоковница приносить маслины или виноградная лоза смоквы. Также и один источник не [может] изливать соленую и сладкую воду. | Può, fratelli miei, un fico fare ulive, o una vite fichi? Neppure può una fonte salata dare acqua dolce. |
| Мудр ли и разумен кто из вас, докажи это на самом деле добрым поведением с мудрою кротостью. | Chi è savio e intelligente fra voi? Mostri con la buona condotta le sue opere in mansuetudine di sapienza. |
| Но если в вашем сердце вы имеете горькую зависть и сварливость, то не хвалитесь и не лгите на истину. | Ma se avete nel cuor vostro dell’invidia amara e uno spirito di contenzione, non vi gloriate e non mentite contro la verità. |
| Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная, бесовская, | Questa non è la sapienza che scende dall’alto, anzi ella è terrena, carnale, diabolica. |
| ибо где зависть и сварливость, там неустройство и всё худое. | Poiché dove sono invidia e contenzione, quivi è disordine ed ogni mala azione. |
| Но мудрость, сходящая свыше, во-первых, чиста, потом мирна, скромна, послушлива, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна. | Ma la sapienza che è da alto, prima è pura; poi pacifica, mite, arrendevole, piena di misericordia e di buoni frutti, senza parzialità senza ipocrisia. |
| Плод же правды в мире сеется у тех, которые хранят мир. | Or il frutto della giustizia si semina nella pace per quelli che s’adoprano alla pace. |
